Казахстан ежегодно увеличивает производство нефти и газа. В республике проходит и запланирована реализация крупных нефтегазовых проектов, которые позволят нарастить добычу. При этом цены на углеводородное сырье остаются не стабильными. Каковы перспективы отрасли, и какие задачи должны ставить перед собой участники рынка? Об этом в интервью petrocouncil.kz рассказал директор департамента по развитию нефтегазовой и энергетической отраслей Ассоциации «KAZENERGY» Яромир Рабай.

— Сейчас модно говорить, а может это реальность, с которой надо считаться, что эра нефти уходит, что нефть никогда больше не поднимется выше 100 долларов за баррель. Идет популяризация тех же электрокаров и замена ДВС, а значит снижение спроса на нефтепродукты. Какова на самом деле тенденция на мировом нефтяном рынке?

— Да, действительно, прогнозы международных рейтинговых агентств в отношении мировых цен предполагают на уровне ниже $80 за 1 баррель нефти в среднесрочной перспективе. Но нельзя сказать, что грядет закат эры нефти.

За последнее десятилетие мировой рынок нефти испытал не только кризис, но и, что немаловажно, произошло перераспределение долей стран-участников на мировой арене. В том числе за счет санкций США против Ирана и Венесуэлы, рост сланцевой добычи в США. Также на рост цен негативно оказывает замедление экономического роста крупнейших стран мира, таких как КНР и США. Положительным моментом можно отметить соглашение ОПЕК+ по сокращению добычи нефти.

В сложившейся ситуации актуальным остается сохранение адекватного баланса между спросом и предложением на энергоресурсы, включая нефть. Это позволит удерживать цены в определенном коридоре от $50 до $70 за 1 баррель нефти и сохранить в целом дальнейшее развитие нефтегазовой отрасли. При этом, ключевой задачей является снижение удельной стоимости затрат на добычу посредством разработки и внедрения новых технологий, цифровизации и внедрение новых достижений в сфере информационных технологий, таких как обработка больших массивов данных и искусственный интеллект и др.

Конечно же, на фоне инициатив по снижению выбросов в окружающую среду мировой тренд в развитии возобновляемых источников энергии (ВИЭ) и поэтапной замены ими традиционных ископаемых источников топлива поддержаны значительным числом развитых и развивающихся стран. Но стоит отметить, что в ближайшее десятилетие не нужно ожидать полной доминации ВИЭ, несмотря на то, что этому в значительной степени способствует Парижское соглашение по климату, которое ратифицировал и Казахстан.

Тем не менее, транснациональные нефтегазовые компании взяли курс на диверсификацию энергоресурсов посредством инвестиций в ВИЭ и технологии по хранению энергии, а также внедрение «зеленых» технологий для традиционной добычи и переработки углеводородов.

Перед Казахстаном в целом стоят аналогичные задачи. В республике на государственном уровне были приняты программы по развитию ВИЭ, снижению выбросов парниковых газов, переход на «зеленую» экономику, внедрение цифровизации и т.д. Но для нас остается ключевой проблемой наличие собственных современных технологий, достаточного научно-технологического потенциала и высококвалифицированных специалистов. То есть в Казахстане фокус необходимо сместить от сырьевого экспорта в сторону экспорта технологий и продукции с добавленной стоимостью.

— Сейчас прогнозируют, что следующие 30-40 лет сильно возрастет спрос на газ. Он будет востребован больше в качестве топлива или же как сырье для производства продукции химической промышленности? Имеет ли Казахстан достаточные запасы и ресурсы, чтобы самостоятельно разрабатывать газовые месторождения и добывать газ и получать большие доходы от его продажи?

— Спрос на газ будет востребован в равной степени как топливо и как сырье для газохимии, все зависит от внутренней конъюнктуры и экономики той или иной страны. Например, в настоящий момент в Казахстане газ в основном направлен на закрытие внутренних потребностей как топливо в сфере ЖКХ и промышленном секторе, а также экспортируется в качестве сырья.

При этом в целях получения продуктов с большей добавленной стоимость ведется масштабная работа по развитию газохимической отрасли. Крупнейшим проектом является строительство заводов по производству полиэтилена и полипропилена в Атырауской области.

В моем понимании, от государства в текущей ситуации потребуется проводить тонкую «настройку» госполитики в топливно-энергетическом балансе Казахстана, т.е. поэтапное увеличение доли газа и ВИЭ по отношению к традиционному угольному топливу с учетом сохранения темпов экономического развития страны.

Говоря про разработку газовых месторождений, вопрос не однозначный. Львиная доля запасов газа сосредоточена в крупных нефтегазовых месторождениях, таких как Тенгиз, Карачаганак, Кашаган и Жанажол, где добыча газа осуществляется попутно с нефтью и газоконденсатом. И, учитывая прогнозируемый рост добычи газ с 55,5 млрд куб. м в 2018 году до 84,4 млрд куб. м к 2040 году, коммерческие объемы товарного газа увеличатся незначительно. Это связано с обратной закачкой газа, и проблемами дальнейшего коммерческого использования. Ни для кого не секрет, что у нас рынок газа зарегулирован в части поставок и ценообразования. В настоящее время ведется либерализация ценообразования только рынка сжиженного нефтяного газа (СНГ).

Несмотря на это ресурсный потенциал по обеспечению газом страны с учетом роста потребления и развития газохимии в целом сохраняется, что требует, в свою очередь, активизации геологоразведки. В этом направлении были соответствующие поручения главы государства, и ведется работа со стороны государственных органов.

— Будет ли Казахстан вкладывать в геологоразведку новых месторождений? Как будет разрабатываться казахстанский шельф Каспия?

— Касательно каспийского шельфа, помимо Северо-Каспийского проекта (NCOC), больше перспективы и ожидания возлагаются на участок Абай. В текущем году был подписан контракт на разведку и разработку нефти при участии АО «НК «КазМунайГаз» и итальянской компании ENI, на участок Курмангазы — АО «НК «КазМунайГаз» и российская компания «Роснефть». Также перспективным проектами остаются месторождения Каламкас-море и Хазар, из которых вышла компания Shell (NCOC).

— Как будет развиваться нефтегазохимия в республике? Насколько реально выпускать конечную продукцию из пластика, а не продавать, скажем, полипропилен или полиэтилен в Китай? Сейчас много разговоров о том, что всю продукцию нефтегазохимического комплекса, который строится в Атырауской области, будут скупать китайские производители.

— Как ранее говорил, что уже ведется крупномасштабная работа по развитию нефтегазохимии как целого кластера с объектами в Атырауской, Актюбинской и Мангистауской областях, а в будущем и в южных регионах страны. Только два проекта по производству полипропилена и полиэтилена могут составить ежегодно порядка 1,5% прироста в ВВП, а это придаст значительный импульс для развития смежных отраслей экономики страны. И тут можно сказать, что перед нефтегазохимией поставлена весьма амбициозная задача максимизировать добавленную стоимость по отношению к классическому углеводородному сырью. Следующий шаг должен быть в создании предприятий, производящих уже готовые изделия и продукцию.

Например, вполне рентабельно производить в Казахстане из отечественных полимеров пластиковую продукцию, которая востребована во всех секторах экономики. С учетом планируемых объемов 500 тыс. тонн полипропилена и 1,25 млн. тонн полиэтилена в год, внутренний рынок не обеспечивает их полное потребление. Оно сейчас составляет: по полипропилену – менее 100 тыс. тонн, по полиэтилену – не более 300 тыс. тонн в год. В этой связи, налицо виден экспортный потенциал в особенности в такие близлежащие страны как Китай, Индия, Россия и т.д. В каком виде будет экспорт, зависит от государственной политики и инвестиционных условий для предприятий производимых готовую (конечную) продукцию.

— Готовы ли казахстанские энергетики вкладывать в ВИЭ? Какая поддержка оказывается или нужна со стороны государства для участников данного рынка?

— Однозначно здесь большой интерес со стороны как иностранных, так и казахстанских компаний. Ряд проектов ВИЭ уже реализуется непосредственно казахстанскими участниками.

У нас создана наиболее благоприятная законодательная база, имеющая достаточные стабильные условия для инвесторов: тарифы привязаны к индексации на уровень инфляции и курсовой разницы, покупка всего производимого объема электроэнергии, приоритетный доступ к сети, освобождение от платы за передачу электроэнергии по сетям и т.д.

Начиная с 2018 года, в целях создания условий для отбора проектов был внедрен аукционный механизм, позволивший снизить тарифы на поддержку ВИЭ. Данный механизм применяется во многих странах реализующих ВИЭ.

— Когда вы готовили отчет по Национальному энергетическому докладу на 2019 год, вы детально изучали рынок нефтегазовой отрасли, расскажите, какие возможности вы видите для казахстанских нефтесервисных компаний? Какие рекомендации могли бы им дать?

— Мы все не раз слышали, что в нефтегазовой отрасли 70-75% всех закупок товаров, работ и услуг (ТРУ) приходится на три крупных проекта: Тенгиз, Карачаганак и Кашаган. Для казахстанского нефтесервиса в первую очередь это большая возможность адаптироваться к международным стандартам и наработать опыт в условиях реализации крупномасштабных проектов ПБР-ПУУД на Тенгизе, ПРК1 на Карачаганаке и Фаза 2 на Кашагане.

Благодаря правильному со стороны государства вектору в направлении развития местного содержания стало возможным вовлекать большее число казахстанских компаний в такие проекты. Ассоциация KAZENERGY также повсеместно проводит работу в данном направлении, как раз Petrocouncil является одной из совместных инициатив.

Тут важно понимание, что у реализации любых проектов есть свой срок завершения, поэтому считаю, что для казахстанских компаний сейчас большая возможность получить неоценимый опыт и в дальнейшем уже выходить на зарубежные рынки нефтесервисных услуг. Например, Россия, страны Ближнего Востока, африканские страны и т.д. И как один из вариантов трансферта необходимых технологий и опыта в нефтегазовой отрасли я бы порекомендовал создавать совместные предприятия с зарубежными нефтесервисными компаниями.

Критичным остается вопрос квалифицированного казахстанского человеческого капитала, и потребуется определенное время для взращивания местных высококвалифицированных специалистов. Поэтому перед государством и отрасли в целом стоит задача по формированию учебной базы с учетом международных стандартов подготовки кадров.

—  Спасибо!