Часть казахстанцев с настороженностью относятся к идее строительства в стране атомной электростанции (АЭС). Возможно, это связано с тем, что в советское время в республике было проведено множество испытаний ядерного оружия на Семипалатинском полигоне. Есть немало людей, кто реально пострадал от них. Почему власти предлагают строить в стране АЭС и нет ли других способов увеличить производство электроэнергии? На эти и другие вопросы Petrocouncil.kz ответил председатель Комитета по энергетике и атомной отрасли Общественного совета Министерства энергетики РК Еркебулан Кожмамбет.
— Почему Минэнерго хочет построить атомную электростанцию в Казахстане, где граждане до сих пор помнят ядерные испытания?
— Потому что в стране начинается энергетический голод. С каждым днем страна все больше становится зависимой от импортной электроэнергии, особенно из России. Старые станции не справляются с растущими потребностями, особенно в южном регионе, где к 2030 году прогнозируется дефицит в 3,5 ГВт. Компания «Казахстанские атомные электрические станции» по поручению правительства провела огромное исследование и пришла к выводу, что АЭС стране необходима.
Для размещения станции рассматриваются два участка: город Курчатов в Восточно-Казахстанской области и поселок Улькен в Алматинской области.
Сразу отмечу, что это не «хотелки» правительства или какая-то политическая игра. Это все рекомендации Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ). Исследования, проведенные совместно с МАГАТЭ, включали более 27 критериев, особенно оценку безопасности от различных рисков, таких как землетрясение, наводнение и даже падение пассажирских самолетов, не говоря уже о крохотных дронах, которые огромные НПЗ выводят из строя.
Оба района были признаны практически равнозначными по всем параметрам, однако район Улькен более предпочтителен из-за наличия готовой инфраструктуры. Здесь был подготовлен участок для строительства Балхашской тепловой электростанции (ТЭС). Построены оборудованный рабочий поселок и промышленная установка подготовки питьевой воды, произведены работы по выравниванию площадки, вырыт котлован с незаконченным фундаментом под основное оборудование и водозабор. Все это пригодно для использования в проекте АЭС.
Кроме того, у нас уже есть высоковольтная линия электропередач Север — Юг. Она как раз проходит рядом с поселком.
Если мы построим АЭС в этом районе, то не надо будет протягивать новую электролинию. Мы интегрируем станцию в уже готовую энергосистему.
У нас в Казахстане есть очень сильная радиофобия. И мы понимаем, почему. Но это связано с атомом, который использовали в военных целях. Сейчас об этом уже речи нет. И в этом плане технологии значительно продвинулись вперед.
Реактор на АЭС Фукусима-1 в Японии, где произошла авария в 2011 году, был старого поколения. Станцию ввели в эксплуатацию в 1970-х годах прошлого века, когда во всем мире шел бум строительства АЭС. Если реакторы первого поколения были простыми, то второго – были сделаны с учетом недочетов первого. А сейчас ставят уже реакторы новейшие, поколения 3+. Их еще называют постфукусимскими. То есть на них исключены ошибки Чернобыля и Фукусимы.
Аварии на Фукусима-1 предшествовало землетрясение магнитудой 9 баллов, которое затем вызвало цунами. При мощнейшем землетрясении реакторы работали штатно, затем перешли в аварийный режим и начали автоматически выключаться. Но потом появилось цунами высотой до 15 метров. Дамба, построенная для защиты от него, имела высоту не более 10 метров. И вот вода затопила помещения, где были распределительные устройства, резервные генераторы и батареи, что привело к полному обесточиванию станции и отказу систем аварийного охлаждения. В результате произошел разогрев ядерного топлива в реакторах энергоблоков, накопление водорода из-за пароциркониевой реакции и взрыв именно водорода на энергоблоках.
После катастрофы в Японии была разработана новейшая технология, позволяющая обеспечить безопасное обращение с остановленными реакторами. В реакторах последнего поколения безопасность занимает примерно 40% всех затраченных ресурсов. Сегодня над реакторами устанавливаются защитные оболочки такого уровня, что даже столкновение с самолетом не вызовет взрыва.
В современных условиях мы видим, как даже небольшие беспилотные летательные аппараты могут причинить значительный ущерб нефтеперерабатывающим заводам. Существует сотни таких заводов по всему миру, и они подвержены гораздо большему риску атак и саботажа, чем атомные электростанции.
— Как относится Минэнерго к предложению общественников строить АЭС, как минимум, в 50 км от озера Балхаш, чтобы в случае аварии водоем не пострадал?
— Помимо того, что выбранный участок предпочтителен с экономической и технической точек зрения, он рекомендован и МАГАТЭ. Специалисты этой организации изучили природно-климатические условия в стране, инфраструктуру, провели ряд других исследований и выбрали участки, наиболее подходящие под строительство АЭС. Улькен более предпочтителен, поскольку станции нужно небольшое количество воды, чтобы постоянно охлаждать систему.
Что касается опасений по поводу уровня воды Балхаша, то озеро, как и другие природные водоемы «дышит». После второй мировой войны уровень воды в озере начал подниматься, а потом, после 1970 года, наоборот падать. И такое состояние озера периодически повторяется.
Потом у водоема есть свое естественное природное испарение. По планам разработчиков, оттуда будут брать воду не более 0,33% от естественного испаряемого объема. Так, годовая потребность АЭС в воде оценивается примерно в 0,063 кубокилометров, а ежегодное испарение, то есть естественные потери, в водном балансе Балхаша составляет свыше 18,9 куб. км (данные Комитета по водным ресурсам за 2022 год). При этом общий объем воды в озере оценивается в 108,6 куб. км. Так что оно даже не почувствует такой отбор. Это, если бы мы взяли одну чайную ложку воды с наполненной ванны.
Рассматриваются только водо-водяные реакторы под давлением поколения 3 и 3+, на которых вероятность тяжелого повреждения активной зоны менее 1 случая на 10 000 000 лет. Если грубо представить, что водо-водяной реактор – это как огромная кастрюля, которая постоянно находится на электрической плите (реакторе). Когда включается плита, принцип работы становится похожим на работу тепловой электростанции: вода в кастрюле начинает кипеть и выделять пар. Этот пар затем направляется через трубы к вентилятору, который вращается и генерирует электричество для потребителя. При аварии с расплавлением активной зоны, продукты расплава удерживаются корпусом реактора и защитной оболочкой. На таких реакторах физически невозможен не только ядерный, но и любые другие взрывы. Угроза радиоактивного заражения места размещения АЭС, а также близлежащих водоемов практически исключена.
— Каковы параметры предлагаемой АЭС – мощность, стоимость, период эксплуатации?
— Сейчас планируется, что гарантированный срок эксплуатации будет 60 лет, который может быть продлен еще на 20 лет. Итого АЭС может прослужить 80 лет. Мощность – 2,4-2,8 ГВт. Станция будет состоять из двух реакторов. Предварительная стоимость – от 8 до 15 млрд долларов США.
— По каким критериям будут отбирать поставщика технологии?
— Сейчас шорт-лист претендентов состоит из четырех компаний – китайской, корейской, российской и французской.
Самое главное требование к поставщикам – это чтобы реактор был поколения 3 или 3+. Лучше не пожалеть денег, но зато обеспечить безопасность. Второе – вопрос финансирования. Кто будет финансировать строительство? Получить долгосрочный кредит, как это предлагают китайцы или россияне? Белорусы, к примеру, взяли хороший кредит у Росатома и построили у себя АЭС. Возможно, казахстанские бизнесмены и крупные финансовые игроки зайдут в проект и предоставят инвестиции? Это большой, открытый и сложный вопрос.
— У белорусов были проблемы с подключением и эксплуатацией станции, она работала на 50% мощности, значит АЭС построили с нарушениями?
— Любой атомный реактор после запуска должен проработать в тестовом режиме, пока не будет полностью налажена его работа. Это как новый автомобиль должен проходить обкатку, потому что в процессе производства могут оставаться остаточные масла, смазки и другие вещества, которые могут оказать влияние на работу двигателя и других систем. Обкатка помогает приспособить двигатель (реактор) и другие узлы к работе в условиях реальной эксплуатации, снижает вероятность повреждения двигателя и увеличивает его долговечность. АЭС тоже должен пройти промежуток времени, пока она не выйдет на полную мощность. То же происходило и на Белорусской АЭС.
— Стоимость станции из двух реакторов в $15 млрд, кажется, дороговатой. В Турции АЭС «Аккую» из четырех реакторов «Росатом» строит за $24 млрд.
— Точную цену не знаю, но турки договорились с «Росатомом» купить у нее сразу 4 реактора, ведут переговоры на еще четыре – потом. Вероятно, им предоставили скидку. Сразу хочу отметить, что чем больше реакторов на одной площадке, тем дешевле становится себестоимость производства электроэнергии. Сам реактор не является дорогостоящим элементом, основная часть затрат направляется на инфраструктуру, линии электропередачи и прочие сооружения.
— Когда планируется начать строительство АЭС?
— В прошлом году по поручению президента Минэнерго подготовило энергобаланс страны до 2035 года, где было указано, что в 2032 году мы должны ввести в эксплуатацию первый, а в 2035 году – второй реактор.
— Некоторые АЭС выводятся из эксплуатации 10-15 лет. А наша станция, если ее построят, как долго будет выводиться из строя? И во сколько это обойдется?
— При выводе АЭС одним из вопросов, который требует решения – это куда деть отработанное топливо. Можно отметить, что уже есть технологии повторного использования применения отработанного топлива, переработав его заново. Вообще, это не просто отработанное топливо, а скорее новое топливо для АЭС. А стоимость вывода в эксплуатацию уже включена в общую стоимость АЭС.
— То есть в те самые $15 млрд?
— Нет. Это учитывается в финансово-экономической модели проекта при расчете себестоимости генерации.
— А каким будет тариф на электроэнергию с этой станции?
— По оценкам, себестоимость генерации на рынке за 1 кВт*ч приблизительно стоит от 8 до 12 центов, по сегодняшнему курсу от 35 до 53 тенге, если 1 доллар 445 тенге. То есть на протяжении всего периода эксплуатации стоимость электроэнергии не будет привязана к доллару. Потому что лидером по добыче урана является НАК «Казатомпром». Следовательно, если будут закупать топливо у них за казахстанский тенге. Это представляет огромную выгоду для населения Казахстана, так как недра принадлежат населению страны.
— Почему Минэнерго не увеличивает количество станций, вырабатывающих энергию на возобновляемых источниках (ВИЭ)?
— Немного неверно думать, что Минэнерго не содействует развитию ВИЭ в республике. Аукционы на строительство таких электростанций проводятся регулярно. Но необходимо соблюдать баланс.
Если Минэнерго будет бессистемно внедрять ВИЭ, в энергосистеме возникнет дисбаланс, за которым последуют дефицит электроэнергии и веерные отключения. Так было в 2020 году в Калифорнии (США). В этом штате широко распространилось использование солнечных панелей для выработки электроэнергии. А они стабильно дают электричество только в светлое время суток, к примеру, с 11 часов утра до 5 часов вечера. После этого станция, можно сказать, засыпает, оставляя потребителей в темноте. То есть вечером, в самый пик потребления, когда спрос на электроэнергию возрастает до максимума, нужно искать уже другой источник электроэнергии. В Калифорнии не оказалось резервов, которые заместили бы выпавшие объемы от ВИЭ. В результате усилившейся нагрузки началось повальное отключение от сети. Это произошло сперва в одном районе, потом перекинулось в соседний и так далее. То есть происходит эффект домино, когда один за другим населенные пункты и города начинают отключаться от электричества. В результате пришлось отрубить от питания электроэнергии несколько штатов, чтобы проблема не перекинулась в соседние штаты. И это происходит регулярно.
Минэнерго изучили международный опыт и не хотят, чтобы и у нас произошло нечто подобное, чтобы система была расшатана из-за нестабильных электростанций. У Минэнерго есть цель до 2030 года довести долю ВИЭ в общем энергобалансе до 15%. Этого достаточно.
Для сравнения, коэффициент использования установленной мощности (КИУМ) у АЭС – 90%, тогда как аналогичный показатель ветровой энергетики в Казахстане составляет в среднем 24%, солнечной – 18%.
Исходя из этих показателей, для того, чтобы выработать столько же электроэнергии, сколько производит атомная электростанция мощностью 2,8 ГВт, нужно построить 9,3 ГВт ветровой и 12,5 ГВт солнечной генерации.
— Почему бы не строить ВИЭ с аккумуляторами, чтобы станции могли давать электроэнергию и во время простоя?
— Это хороший вопрос. Такие проекты уже реализуются. Французская TotalEnergies построит в Жамбылской области ветровую электростанцию мощностью 1 ГВт с системой накопления электроэнергии 300 МВт. Подписана дорожная карта по строительству в этом регионе аналогичной станции на 1 ГВт, оснащенной аккумуляторной системой накопления энергии, с компанией Masdar из Объединенных Арабских Эмиратов.
Есть соглашение с ACWA Power из Саудовской Аравии, предусматривающее разработку проекта, финансирование, строительство и эксплуатацию ветровой электростанции общей мощностью 1 ГВт в Жетысуской области в районе, так называемых, Джунгарских ворот. Этот объект также будет оснащен системой накопления энергии.
Можно задать вопрос, почему бы все объекты ВИЭ не строить с системой накопления энергии? Но это очень дорого. В 2,5 раза дороже обычной станции ВИЭ. Чтобы инвесторы пришли на такие проекты, государство обязуется предоставить 20-летние гарантированные контракты на покупку электроэнергии. Если учесть, что инвесторам предоставляются также налоговые льготы и другие субсидии, то получится в четыре раза дороже.
Здесь я бы хотел отметить заслугу министра энергетики Саткалиева Алмасадама Майдановича. Если сравнивать предыдущих министров, которые в основном работали по нефтянке, он выделяется на их фоне как профессионал своего дела. Хорошо знает саму систему электроэнергетики. Минэнерго старается последовательно развивать сектор ВИЭ, при этом соблюдая энергобаланс. Отдельные лица пытаются внушить, что министерство должно делать все, как в Европе. Но у них совсем другая энергосистема и возможности. У Европы есть верный друг – Франция, имеющая более 50 атомных реакторов, которая в любое время обеспечит стабильной электроэнергией соседей, всегда придет на помощь и за это выпишет огромный счет в валюте. Города расположены близко друг к другу, а плотность населения высокая. Маневрировать электроэнергией можно быстро и достаточно легко, перекидывая мощности с одного района на другой.
Все молчат, что в Евросоюзе проекты ВИЭ подвергаются строгим нормам и требованиям. В рамках этих требований учитываются расходы на вывод из эксплуатации и утилизацию оборудования. Переработка такого мусора, как лопасти ветрогенераторов, представляет собой сложный процесс из-за использования композитных материалов – стекловолокна и эпоксидной смолы. В процессе переработки применяются и механические, и химические методы. Химические процессы используются для разрушения композитных материалов, таких как эпоксидная смола. Это включает в себя применение в огромном количестве растворителей и химических реагентов, чей углеродный след никто не хочет считать.
Сейчас страна может маневрировать электроэнергией, покрывая утренний и вечерний высокий спрос только за счет импорта из России. И это очень дорого выходит – до 80 тенге за 1 кВт*ч (действующий внутренний тариф – максимум 34 тенге). Нет никаких гарантий, что россияне завтра не захотят повысить стоимость.
Соседние страны Центральной Азии тоже не помогут, поскольку у самих проблемы со стабильным энергоснабжением. Кыргызстан, к примеру, вообще зависит от нас, мы продаем зимой по льготной цене электроэнергию, а они нам вынуждены летом сливать воду для орошения на юге страны. Хотя по логике они должны аккумулировать воду летом, чтобы зимой их ГЭС могли работать на полную мощность.
— По некоторым данным, за последние 10 лет цены на солнечные панели и ветрогенераторы сильно упали. То есть строить станции на ВИЭ стало дешевле. Если так, то почему бы не разрешить бизнесу строить самим, без субсидий, льгот и поддержки?
— Минэнерго и не запрещает. Но никто не будет строить. Потому что, если не субсидировать, то это выходит достаточно дорого.
Сегодня ВИЭ – это больше лобби, чем бизнес. В Европе больше всех лоббируют строительство таких объектов немцы. У них сейчас есть деньги, есть заводы по производству солнечных панелей и ветрогенераторов, и они, конечно же, заинтересованы в продвижении таких проектов.
В Казахстане одна проблема – нет длинных денег. Деньги на строительство электростанций берут у финансовых институтов Запада – Европы или Америки. Банки заинтересованы в финансирование ВИЭ, потому что каждые 15 лет их надо разбирать и строить заново, а значит снова нужно брать у них кредитные займы. В то время как АЭС построили один раз и не обращаетесь за займом до 80 лет.
В Казахстане есть хороший потенциал для строительства гидроэлектростанций (ГЭС), в том числе малых ГЭС. В этом году Минэнерго проводит исследование по разработке атласа развития ГЭС, чтобы узнать, сколько и где можно ставить ГЭС. Установлен аукционный тариф с 41 тенге за 1 кВт*ч. Но практика показывает, что банки особо не заинтересованы в финансировании таких станций. Хотя это тоже чистая энергия. Почему не заинтересованы? Опять же потому, что ГЭС эксплуатируется долго, как и АЭС. Один раз взяли финансирование, построили станцию и не обращаетесь, можно сказать, около 100 лет.
— Сейчас, по большому счету, наши объекты ВИЭ – это своего рода вклад недропользователей в декарбонизацию, нежели коммерция?
— Да, можно сказать и так. На самом деле изменение климата показывает, что влияние углеводородного топлива на окружающую среду есть. Понимают это и нефтяники, поэтому вкладывают в ВИЭ.
— По поводу трех новых угольных ТЭЦ в Кокшетау, Семее и Усть-Каменогорске, которые будет строить компания «Интер РАО — Экспорт». На них будут ставить установки улавливания углекислого газа?
— Здесь на самом деле большой вопрос. В рамках Парижского соглашения многие страны отказались финансировать «грязные» станции. Но у Казахстана угля хватает на 400 лет. И почему страна должна отказываться от своего преимущества и делать недостаток? Может, изучить новейшие технологии углехимии, улавливая грязные газы с ТЭЦ?
Практически все отказались финансировать строительства ТЭЦ, кроме РФ. Сейчас идет разработка технико-экономического обоснования (ТЭО) проектов. Они предлагают различные варианты, какие у них есть. К концу этого года ТЭО должны быть готовы, и тогда покажет время. Конечно, Минэнерго не допустит, чтобы в стране построили ТЭЦ со старыми технологиями 50-летней давности. Надо выбирать наилучшие технологии.
— Спасибо за интервью!
Petrocouncil.kz: 27 марта 2024 года постановлением правительства внесены изменения в систему классификации категорий «зеленых» проектов, подлежащих финансированию через «зеленые» облигации и кредиты. Теперь в эту категорию входят проекты по производству электроэнергии и тепла из газа, замене топлива на газ, а также на проекты атомной энергетики. Это означает, что государство будет субсидировать ставки вознаграждения по кредитам, выдаваемым банками второго уровня для реализации таких проектов, а также ставки купонного вознаграждения по таким облигациям, выпущенным в МФЦА.