Торговые пошлины, введенные властями США практически на все импортные товары, спровоцировали панику на биржах, ведущие аналитические агентства заговорили о грядущей рецессии в мировой экономике, что означает сокращение спроса на энергоресурсы. В результате, цены на нефть за неделю упали более чем на 10%, опустившись до $62 за баррель.

Сейчас цены снова восстанавливаются, поднявшись к 22 апреля до $68. Для экономики Казахстана, чья экспортная выручка более чем наполовину формируется за счет продажи сырой нефти, такие тенденции могут иметь негативные последствия. Чтобы доходная часть республиканского бюджета оставалась в плюсе, нам нужны нефтяные цены не ниже $75 за баррель.

Однако необходимо учитывать, что цены на нефть в целом подвержены частым скачкам вверх и вниз. Поэтому надо смотреть на график торгов в течение длительного периода, например, полгода или год. Насколько плачевной выглядит картина в таком ракурсе? Какие меры предпримет правительство, чтобы улучшить положение бюджета? Сколько нефти ежегодно экспортируется из республики? Кто и за сколько ее покупает? Какие нефтяные доходы получает страна, и как они расходуются? Насколько страна озависима от нефтяных доходов? Ответы на все эти вопросы в значительной степени взаимосвязаны.

Екі түйе сүйкенсе...

Последние ралли нефтяных цен были вызваны торговыми войнами между США и Китаем, двумя крупнейшими экономиками мира, первая из которых является самым крупным производителем нефти, а вторая – самым крупным ее импортером. Однако не только эти факторы привели к резкому падению нефтяных котировок. Импортные пошлины от 10% и выше, введенные Штатами в начале апреля, коснулись десятков стран. Хотя самыми высокими оказались в отношении КНР, которая ответила зеркальными санкциями.

Но «медведи» пришли на нефтяной рынок не только в следствие этого фактора. 3 апреля альянс ОПЕК+, в который входят члены Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК), а также ряд государств-крупных производителей углеводородного сырья, объявил о планах ускорить увеличение объемов добычи нефти. Если раньше группа планировала в мае выпустить на рынок дополнительно 135 тыс. баррелей в сутки (б/с), то теперь намерена увеличить ее до 411 тыс. б/с. Это заявление, означающее рост предложения на рынке, сразу же отразилось на настроении его участников. Аналитики Goldman Sachs за этот месяц два раза подряд уменьшили прогноз средней цены на нефть марки Brent: сначала на 5,5% до $69 за баррель, а потом и до $63. Прогноз на WTI был понижен сперва на 4,3% до $66, а затем до $59. При этом прогноз роста спроса на нефть был снижен сначала с 900 тыс. до 600 тыс. б/с, а потом и до 300 тыс. Аналитики связали смену ожиданий с ростом поставок ОПЕК+ и глобальной торговой войной. В то же время они полагают, что цены на нефть могут превысить прогнозы, если «администрация США резко сменит тарифную политику, послав тем самым обнадеживающий сигнал рынкам, потребителями, и бизнес-сообществу».

Между тем 16 апреля ОПЕК+ опубликовал обновленные планы компенсации добычи сверх согласованных квот. Семь стран, включая Саудовскую Аравию, Россию, Ирак, Объединенные Арабские Эмираты, Кувейт, Казахстан и Оман, обещают, начиная с апреля 2025 года по июнь 2026-го, убрать с рынка еще около 5,6 млн баррелей нефти. Из них наиболее существенные сокращения приходятся на долю Ирака и Казахстана – 1,9 млн и 1,3 млн б/с, соответственно. Значительную часть этих объемов – 1,05 млн баррелей – Казахстан должен сократить в этом году. Так, республика компенсирует значительное перепроизводство, произошедшее в феврале и марте, когда добывала в среднем 1,83 млн и 1,88 млн б/с вместо положенных 1,468 млн б/с. Резкий рост добычи был связан в основном с запуском проекта расширения производства на месторождении Тенгиз.

Планы альянса поддержали нефтяные цены, которые за сутки выросли более чем на 3%. Однако неизвестно, как долго они будут расти. При этом в базовом сценарии республиканского бюджета заложена стоимость нефти на уровне $75 за баррель. Падение цен до $60, как прогнозирует Goldman Sachs, означает, что правительству надо будет предпринимать антикризисные меры, сокращая часть расходов.

Средняя температура

В целом сейчас в мире наблюдается тенденция к снижению нефтяных цен. Последние пиковые значения в $130 за баррель были достигнуты весной 2022 года. С тех пор цены постоянно падают, хотя не без эпизодических скачков вверх, возникающих из-за тех или иных инцидентов, связанных со странами-производителями нефти, – чаще на Ближнем Востоке. Однако общая картина показывает, что предложений на рынке больше, чем потребители готовы освоить. Поэтому и не могут цены долго задержаться выше $80.

Тем не менее нужно отметить, что, несмотря на постоянный рост добычи в странах, не входящих в ОПЕК+, а значит не участвующих в регулировании цен, сокращая производство, пока графики показывают стабильно высокие цены. Так, в 2024 году в семи из 12 месяцев фьючерсы на Brent были выше $80 за баррель, а в остальных пяти – выше $70 (Таблица №1). Для Казахстана, чей прошлогодний бюджет был сверстан под $80 за баррель, конъюнктура рынка не была такой катастрофичной. А если часть нефти продается по долгосрочным контрактам, заключенным в период высоких цен, то торговля была довольно прибыльной. Согласно сведениям Комитета государственных доходов Министерства финансов РК (КГД МФ РК), в прошлом году из страны было экспортировано около 71 млн тонн нефти и конденсата, примерно, на 630 тыс. тонн больше, чем годом ранее. Общая выручка за проданную нефть составила почти $42,9 млрд, что на $600 млн больше, чем в 2023. И если посчитать – кто, сколько и по какой цене купил, то выяснится, что в ряде случаев казахстанскую нефть продавали по ценам выше $80 за баррель (Таблица №2). Так, крупнейший импортер казахстанской нефти Италия приобрела более 30,7 млн тонн нефти, заплатив за них свыше $18,3 млрд. Если разделить полученные цифры, то выходит, что тонна нефти обошлась примерно в $597 или по $81,77 за баррель. По этой формуле получается, что Нидерланды заплатили по $83,7 за баррель, а импортеры из КНР – по $89,17.

Однако надо отметить, что и здесь присутствует тенденция снижения стоимости нефти. Например, показатели 2023 года демонстрируют, что тогда итальянцы платили за баррель казахстанской нефти $82. Конечно, тут надо учитывать и транспортные надбавки, но тем не менее, это позволяет увидеть общую картину происходящего.

Накапливаем и тратим

На нефтяные доходы приходится более половины экспортной выручки Казахстана. Но надо учитывать, что около 65% экспортируемой нефти составляет сырье из месторождений Тенгиз, Кашаган и Карачаганак, где основными акционерами являются крупные иностранные нефтяные компании. Так что деньги за проданную нефть не попадают напрямую в государственную казну. Благодаря различным налогам республика получает довольно большую сумму денег. Часть платежей идет в республиканский бюджет, а часть аккумулируется в Национальном фонде. Так, за 2024 год сумма собранных экспортных таможенных пошлин на нефть составила 1,6 трлн тенге ($3,6 млрд), в Нацфонд нефтегазовые компании перевели около 3,8 трлн тенге ($10,3 млрд). При этом всего в госказну (Нацфонд, республиканский и местные бюджеты) поступило 21,5 трлн тенге ($45,8 млрд). Таким образом, по грубым подсчетам налоги нефтяного сектора формируют более 25% госдоходов Казахстана, и это без учета индивидуальных вкладов работников отрасли, платежей нефтесервисных предприятий и экономического эффекта, который оказывает нефтянка на другие сферы.

Между тем наблюдается рост зависимости республиканского бюджета от средств Нацфонда, то есть нефтяных денег. Теперь, помимо гарантированных и целевых трансфертов из фонда, правительство изымает деньги с помощью продажи Нацфонду доли в тех или иных национальных компаниях. Так, в 2023 году Министерство финансов, которое контролирует Национальный фонд, на его деньги приобрело у фонда «Самрук-Казына» 20% акций национальной компании «КазМунайГаз», заплатив за них 1,3 трлн тенге. Затем «Самрук-Казына» перевел такую же сумму денег в бюджет.

По аналогичной схеме был покрыт дефицит бюджета и в 2024 году. Только в этот раз правительство продало само себе акции другой сырьевой компании – АО «НАК «Казатомпром». Нацфонд приобрел у «Самрук-Казына» 12% акций атомной компании за 467,4 млрд тенге (около $970 млн).

Позже, комментируя сделки, председатель Национального банка Тимур Сулейменов сказал, что эти инвестиции принесли Нацфонду дополнительные 400 млрд тенге доходов: акции КМГ подорожали на 300 млрд, «Казатомпрома» – более чем на 100 млрд тенге. В то же время он признал, что это всё же «не совсем стабильный инструмент, им не надо пользоваться», и «это не совсем то, на что направлен Нацфонд».

Напомним, что Нацфонд находится на балансе Минфина, но управляет его активами Нацбанк.

В начале года Нацбанк отчитался, что в 2024 году доходы от управления активами Нацфонда составили $4,5 млрд, или более 7,5%. По сведениям же Минфина, за прошедший год всего в фонд поступило 8,8 трлн тенге, из них от предприятий нефтяного сектора свыше 3,8 трлн тенге и почти 5 трлн тенге инвестиционных доходов (за 9 месяцев).

Однако в виде гарантированных и целевых трансфертов в республиканский бюджет были изъяты свыше 5,6 трлн тенге. А если добавить к ним еще 467,4 млрд тенге, потраченных на акции «Казатомпрома», то получится, что на покрытие текущих расходов использованы свыше 6 трлн тенге Нацфонда.

Кроме того, в прошлом году начала работать программа «Нацфонд – детям», в рамках которой на счета 6,9 млн человек (дети, рожденные в 2006-2023 гг.) в Едином накопительном пенсионном фонде было начислено по $100,5 или в общей сложности $695,5 млн.

Таким образом, если на начало 2024 года совокупные активы фонда составляли 29,8 трлн тенге, то к концу года они достигли чуть более 33 трлн тенге, – увеличились всего на 3 трлн. При этом правительство обещает, что к 2030 году активы Нацфонда будут увеличены до $100 млрд, или около 52 трлн тенге, если считать по сегодняшнему курсу.

Что после нефти?

Как видим, деньги Нацфонда по большей части используются для покрытия дефицита бюджета. Как правило, многие страны-экспортеры нефти используют такие накопления для смягчения ударов от падения нефтяных цен. Однако такой подход инвестирования нефтяных доходов нецелесообразен. Необходимо вкладывать их в диверсификацию экономики, чтобы страна не оказалась в глубоком кризисе, когда цены на нефть упадут навсегда. И такой сценарий возможен не в каком-то далеком будущем, а буквально через 15 лет. Об этом говорится в новом исследовании Международного валютного фонда (МВФ), названном «Промышленная политика в постнефтяную эпоху». В нем отмечается, что уже в 2040 году нефть может стать новым углем. То есть, она все еще может быть «необходима» в больших количествах, как это было с углем до 2000-х годов, но ее цена может рухнуть до уровня, сравнимого с другими источниками энергии, такими как уголь. Несмотря на то, что уголь был вытеснен во многих отраслях как основной источник энергии (например, железнодорожный транспорт), его использование всё еще неуклонно росло во второй половине ХХ века. Потребление угля достигло пика в начале 2000-х годов, примерно вдвое превышая количество, используемое в среднем в первой половине века, в то время как цена достигла самой низкой точки с 1870 года. Как только нефть потеряет свою монополию на транспорте, ей придется конкурировать с другими источниками энергии и видами использования. Из-за снижения мирового спроса цены на нефть могут упасть до $15 за баррель, считают в МВФ.

Использование нефти в автомобильном транспорте составляло более 40% глобального спроса на нефть в 2022 году. В то же время статистика показала, что к 2022 году 1,5 млн баррелей потребления нефти в день (3% от общего спроса на дорожное топливо) уже были вытеснены электромобилями.

Глобальный переход на электромобили может увеличиться экспоненциально в течение 25-летнего периода. Ожидается, что к началу 2040-х годов электромобили будут повсеместными, в том числе в развивающихся странах. Этому способствуют и снижение стоимости электрокаров. Если в середине 2010-х годов, существовало всего несколько моделей электромобилей, и они стоили около $100 тыс. за единицу, то сейчас доступны десятки моделей, и есть уже машины по цене около $30 тыс. за штуку.

Электрокары и дальше будут вытеснять авто на двигателях внутреннего сгорания (ДВС). Более 80 стран, включая такие крупные экономики, как Китай и Индия, а также штат Калифорния (США), объявили крайние сроки для полного или частичного запрета транспортных средств с ДВС уже к 2035 году, при этом законодательно закрепив такие инициативы. Более того, десятки муниципалитетов имеют более амбициозные планы, чем национальные, – с точки зрения ограничения выбросов от транспорта. Производители автомобилей соперничают за доминирование на рынке электромобилей, готовясь выпустить около 300 моделей таких машин только в 2023-2025 годах, многие из которых, как планируется, будут стоить ниже средней цены автомобиля.

Другим фактором, способствующим вытеснению нефти с рынка энергоресурсов, станет энергетический переход от ископаемого топлива к возобновляемым источникам энергии (ВИЭ), который ускорился в 2010-х годах и, скорее всего, продолжится более быстрыми темпами в 2020-х годах. Ключевую роль в этом сыграли развитие технологий и крупные инвестиции в альтернативные виды источников энергии. Повышенная осведомленность о последствиях изменения климата также меняет предпочтения потребителей.

Нормированная стоимость солнечной и ветровой энергии стремительно падала в 2010-х годах и к концу десятилетия была уже ниже стоимости всех ископаемых источников топлива, включая природный газ и уголь. Конкурентоспособность возобновляемой энергии достигла такой степени, что практически для каждой существующей угольной электростанции в США было бы на 30% дешевле (за мегаватт) списать ее и заменить, построив рядом с нуля новую солнечную или ветровую электростанцию.

Ожидается, что в 2025 году возобновляемая энергия составит около 35% мирового производства электроэнергии. Продажи электромобилей выросли с незначительных уровней в 2010-х годах до 4% от мировых продаж в 2020 году, достигнув 14% в 2022. За это время, как и стоимость ВИЭ, быстро снизилась и стоимость аккумуляторов.

В МВФ отмечают, что для нескольких крупных экспортеров нефти цена на нефть ниже $20 даже не покроет эксплуатационные расходы их государственной нефтяной компании. В Казахстане назывались различные цифры относительно цены рентабельности добычи нефти. В 2020 году представители КМГ говорили, что безубыточная цена нефти для предприятий нацкомпании варьируется от $10 до $36. В том же году тогдашний глава Минэнерго Нурлан Ногаев сказал, что себестоимость добычи зависит от разных условий: на некоторых месторождениях она составляет $20, а на некоторых - $50. По другим данным, для Казахстана цена нефти в $40 за баррель уже является убыточной.

Между тем, даже если нефть будет использоваться в больших количествах как уголь, постоянно низкие цены на нефть будут проблемой для многих экспортеров нефти и газа, включая тех, у кого самые низкие затраты на добычу, считают эксперты.

Безубыточные фискальные и текущие цены на нефть для многих экспортеров нефти находились в диапазоне $40-90 за баррель в 2022 году, что предполагает рост фискального и внешнего дефицита, если цены на нефть упадут ниже этих уровней.

Многие экспортеры нефти сберегли большую долю доходов от нефти в нефтяных фондах или суверенных фондах благосостояния (SWF) и резервах центральных банков, которые помогают управлять волатильностью цен на нефть. Крупные SWF могут смягчить временное падение цен на нефть, но постоянно низкие цены на нефть истощат их относительно быстро. Однако такие фонды могли бы сгладить переход к постнефтяному будущему и поддержать усилия по диверсификации, считают эксперты.

Они отмечают, что ключевым компонентом стратегии является выбор секторов по двум параметрам – близость к текущей структуре производства или набору возможностей и временные рамки для материализации результатов. Эти секторы должны показать результаты как в краткосрочной перспективе, чтобы дать толчок росту и обеспечить преемственность политики, так и в долгосрочной перспективе, чтобы создать новую модель роста. Стратегия должна быть сосредоточена на поддержке экспорта сложных секторов как в обрабатывающей промышленности, так и в сфере услуг, извлекая выгоду из сложных задач и видов деятельности в существующих отраслях, но должна оставить несложные секторы, такие как туризм и неторгуемые услуги, частному предпринимательству.

Возможно, широкое развитие обрабатывающей отрасли, а именно нефтегазохимической, с наращиванием дальнейших переделов, является наиболее предпочтительным для Казахстана. При этом чтобы экспортировались не только нефтехимическое сырье, но и товары, произведенные из них. Во-первых, это помогло бы переориентировать и оставить на плаву существующие добывающие, сырьевые компании нефтегазового сектора. Во-вторых, увеличило и укрепило малый и средний бизнес, сделав его мобильным и устойчивым к ценовым кризисам.

Таблица №1. Средние цены на нефть марки Brent за 12 месяцев 2024 года

Таблица №2. Страны-импортеры казахстанской нефти в 2023-2024 годах